У моего организма есть потрясающее умение всего за неделю херить плоды кропотливой работы лучших парикмахеров и маникюрщиц. Всего неделя — и я снова лохматое чудище со сломанным ногтем и истыканными иголкой пальцами. Чудище, говорю, но симпатичное
Ещё у моего организма — а в частности у той части мозга, которая отвечает за формулировку мыслей, — есть не менее потрясающее умение превращать простые слова в нагромождение сложных словосочетаний. Такое ощущение, что в детстве меня травмировали увесистым томом Достоевского или Тургенева, коих я с превеликим удовольствием читывала унылыми осенними вечерами, затянутыми непроглядной кисельно-серой туманной поволокой, когда твидовый шотландской клетки плед, кресло-качалка и свеча были так же недоступны, как сейчас, в век прогресса и обезличивания индивидуальностей, и как тогда, мне до сих пор приходится обходиться бездушным белым светом электрических ламп и скрипучим офисным стулом на колёсиках... (я могу так вечно)